Люди у здания Капитолия в Вашингтоне. Архивное фото
Вчера Государственная дума приняла поправки, предусматривающие в качестве максимального наказания за госизмену пожизненное лишение свободы. Пока же за преступления по данной статье Уголовного кодекса грозит до 20 лет. А параллельно с этим МИД вызвал послов США, Великобритании и Канады по поводу “грубого вмешательства” в дела России в связи с вынесенным в понедельник приговором Владимиру Кара-Мурзе* как раз за госизмену (а заодно и дискредитацию Российской армии).
По существу, мы наблюдаем возвращение темы предательства и измены к историческому статус-кво, поскольку за последние десятилетия Запад и конкретно Соединенные Штаты подвергли этот базовый для любого государства и крайне чувствительный вопрос серьезным изменениям, сумев развернуть его в свою пользу и сделав частью собственной “мягкой силы”. Причем это касается вовсе не только России — ровно в том же положении оказался весь мир.
Глобализация и 30 лет американской гегемонии весьма своеобразным образом повлияли на восприятие огромным множеством людей по всей планете феномена гражданства и обязательств человека перед своим государством. Десятки (а то и сотни) миллионов людей перемещаются по всей планете: рождаются в одной стране, ищут лучшей жизни в другой, отправляются получать образование на противоположный край света, по работе колесят по всему миру, по дороге приобретая пару-тройку дополнительных паспортов. И даже если человек всю свою жизнь прожил в городке, в котором родился, он в силу информационной проницаемости нередко мыслит ровно теми же категориями — глобализованного мира без границ. В такой системе идея об измене как гражданском смертном грехе просто размывается. Вместо этого стало возникать авантюрно-легкомысленное представление, в котором предательство является чем-то средним между корпоративным шпионажем и боевиками о Джеймсе Бонде.
Однако в реальном мире все абсолютно серьезно: если у человека два (или три) гражданства, какому государству на самом деле принадлежит его лояльность?
