Многое успело поменяться в пилотируемой космонавтике более чем за 60 лет ее развития. Космонавты из первооткрывателей превратились в многопрофильных специалистов, которые на орбите выполняют задачи из практически всех областей науки. В то же время полеты на Луну и Марс до сих пор не кажутся близкой перспективой. О том, чем отличаются полеты раньше и сейчас, была ли между США и СССР лунная гонка, о подходах к подготовке космонавтов в разных странах, работе над новым кораблем и даже о том, как натренировать свой вестибулярный аппарат, рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Денису Кайырану недавно отметивший свое 80-летие советский космонавт Александр Александров.
– Может, это не очень скромно, но мой путь в пилотируемую космонавтику сложился не так, как у многих. В детстве я хотел быть летчиком, но не стал, потому что тогда не хватало училищ. Родители всю жизнь работали на предприятиях ракетной техники. Отец умер в 57 лет, мама осталась одна, поэтому я досрочно вернулся из армии. Сергей Павлович Королев знал ее еще с 30-х годов по работе в ГИРДе (Группа изучения реактивного движения – ред.) и пригласил к себе в ОКБ-1 (сейчас РКК “Энергия” – ред.). А заодно и меня с ней. Я поступил в отдел Бориса Раушенбаха, который занимался системами управления.
В 1965 году Сергей Павлович сказал, что нужно создавать группу инженеров-испытателей, которые затем могут быть назначены в экипажи, чтобы исследовать, что творится с кораблем непосредственно в космосе. Мне тогда всего 25 лет было, я проработал чуть более трех лет, да еще и учился на вечернем отделении МВТУ имени Баумана (сейчас МГТУ имени Баумана – ред.), открытом Королевым на базе ОКБ-1 прямо в Калининграде (сейчас Королев – ред.). Я заявление и не думал подавать, но многие спрашивали, почему же я не пишу.
